«Фотографии Мизерини, на самом деле, должны быть прочитаны в ключе эстетики
Марселя Пруста, как молчаливые тонкие эмоции внутреннего настроения души,
впечатления более атмосферы, чем событий. Отсутствие рекламы,
прокламаций являются качествами художника, который преследует идеальное
внутреннее бессознательное, еле дрожащее в водовороте бед и житейских забот …»
(Даниэле Радини Тедешки, искусствовед, профессор истории искусств (Рим))
«Красота – это манифестация сокровенных сил природы», написал Иоганн Вольфганг Гете. Современность предлагает нам новое понимание красоты: обугленной, сугубо индивидуальной, глубоко субъективной. Даже более – собственной для каждого.
Человек измельчал. Человек надорвался. Человек не видит выхода. Это стало лейтмотивом творчества художников и фотографов второй половины 20-го века. Самоубийство самой талантливой представительницы американской фотографии XX века Дианы Арбус, ранняя смерть от СПИДа гения фотографии Роберта Мэплторпа, мистериозная некроэстетика Джоела-Питера Виткина… Актуальная фотография видит мир через видоискатель фотокамеры, и часто эта реальность более правдива чем то, что мы о ней представляем. Художники, стремительно падая, стремятся зацепиться за что-то в разрушающейся действительности.
Выросший на итальянском неореализме, Паоло Мизерини впитал все лучшее, что может дать Италия творцу: тонкое чувство меры, внутреннее эстетическое чутье, вкус, любовь к форме. Это врожденное состояние гармонии не позволяет Паоло Мизерини в своих работах переходить черту, за которой обнаженная фотография превращается в порнографию, а репортаж из детского дома для инвалидов в смакование чужого страдания. Паоло в своих фотоработах всегда невозмутим, отстранен от эмоций, сдержан. И именно это невовлеченность притягивает, не позволяет перейти грань внутреннего восприятия. В фотографиях Паоло Мизерини есть чистота, какая-то геометрическая выверенность, словно художник, фиксируя объект, наслаждается правильностью и логикой творения.
К нескольким темам постоянно обращается фотограф на протяжении двадцати лет творческой деятельности. Самая обширная – это обнаженная арт-фотография (Art Nude), которая для Паоло Мизерини не просто работа с человеческим телом, а постоянный поиск отклика души на диктат со стороны камеры, помощь в преодолении страха, попытка вытащить личность из ее «скорлупы», заставить ее говорить. Вторая большая тема – это Церковь. Католические процессии, инквизиция, монашество, внутренняя сторона Ватикана, внутренний строй верующего человека, мистерия и фантасмагория обыденной жизни людей, ушедших от мира. И между этими двумя диаметрально противоположными и даже взаимоисключающими направлениями есть связующая нить: стремление возвысить человека. Не просто показать в женском теле или портрете пожилого священнослужителя человеческое, а нечто над-человеческое, освещающее их изнутри.
В проекте Паоло Мизерини «Потерянные души» (2011) мы видим явное влияние экзистенциализма, присутствующее в работах Хайдеггера, Малларме, Бланшо, для которых смерть – это основание искусства, языка и сознания человека. Смерть считалась процессом, который был одновременно знакомым и близким, о котором умирающий был осведомлен, и на котором друзья и родственники, в том числе дети, присутствовали. Эта позиция характерна для всех примитивных сообществ, где ритуалы жизни и смерти давали ритм существованию. Человеческое существо начинало умирать с первого часа своей жизни. «Смерть-в-жизни» – такой мотив был провозглашен со ссылкой на классические примеры, например, на обычай римских цезарей, которые сразу после их избрания, решали тип камня, из которого будет сделано их надгробие. «Жизнь-после-смерти» – такова новая эстетика, повернувшая человечество на какое-то время вспять от саморазрушения.
В серии «Потерянные души» Паоло Мизерини представляет эмоции и чувства человека на грани жизни и смерти. Используя женское тело, он открывает для зрителя необычную сторону жизни, совершенно противоположную пониманию женщины как «красоты». Здесь мы видим только душу, и это важно для его искусства, а также и для нового искусства ХХI века.
В фотографиях использованы минимальные выразительные средства: только свет, тень и движения. Прибегая к упрощению, аскетизму языка, фотографу удается передать наэлектризованность происходящего и напряжение необычайной плотности. В то время как многие современные фотографы стараются использовать весь многоцветный спектр, подаренный им новыми технологиями и рекламой, Паоло Мизерини идет по пути сужения, концентрации и выхода за рамки фотографии как таковой.
Поиск выхода – лейтмотив фотопроекта «Потерянные души». Минимализм и экспрессия удивительно сочетаются с неизменной лаконичностью и формальной безупречностью. Души, а не тела являются героями этого проекта: убегающие кричащие, падающие, но все равно смотрящие вверх.
Паоло Мизерини – скромный, сосредоточенный, пристально всматривающийся в мир и в самого себя художник. Не бегущий, не декламирующий, не стремящийся успеть, а тихо слушающий себя, и с большой любовью относящийся к людям. Его проекты «Улыбки Нор Харберта» (серия о детских домах Армении, 2008) и «Кавказ Спящий» (проект о Черкесии и ее современных представителях, 2012) заставляют зрителя не просто сопереживать, но и восхищаться героями фотографий. И это восторженное замирание сердце наверняка имел ввиду Гете, говоря о красоте, возвышающей и питающей человека.
Елена Асеева, кандидат искусствоведения, для выставки в галерее ИН (Новороссийск)